Ленинградский подросток Алексей Батовский с детства мечтал стать покорителем небес. Несколько месяцев назад, 23 февраля, он отметил свое 15-летие и, окончив восемь классов, готовился поступать в летное училище. В ночь с 21 на 22 июня вчерашние школьники отмечали выпускные и строили планы на будущее. Но с первыми лучами солнца их мечты рухнули – началась Великая Отечественная война. На дворе было лето 1941 года.
Мальчишка, ставший героем
Юный Леша был одним из тех, кто порывался сразу вступить в Красную армию. Не взяли. Сказали, мал еще, подрасти надо. Но оставаться в стороне пришлось недолго. 8 сентября 1941 года началась блокада Ленинграда, и жителям осажденного города требовались те, кто может незаметно пробраться через вражеское окружение и принести хоть немного продуктов. Юркий худенький Лешка с друзьями доставляли провизию, рыли окопы и разведывали места нахождения фашистов. Партизанили. Оказывали помощь бойцам в составе специальных авторемонтных мастерских и радиодивизиона. Были и самолеты, о которых так мечтал юный Леша. Только он не летал на них, а помогал в ремонте.
За помощь фронту Алексей позднее не только удостоился памятного знака «Жителю блокадного Ленинграда», но и был награжден Орденом Отечественной войны II степени.
Окончания блокады Ленинграда он, как и его друзья, не увидел. Группу юных партизан взяли в плен и погрузили в поезд, направляющийся в концлагерь. К счастью для потомков, мальчишкам удалось сбежать, когда эшелон проезжал Францию. И вскоре даже найти союзников – их приютила молодая хозяйка одной из ферм Нормандии. Днем работали в поле, а по ночам партизанили. Как указано в архивной справке федеральной службы контрразведки РФ, с февраля по октябрь 1944 года Алексей Кузьмич состоял в отряде французских партизан в Нормандии.
Надо сказать, что к весне 1944 года на территории Франции действовали десятки советских партизанских отрядов. Они участвовали в боях за освобождение Парижа и других городов, пускали под откос военные эшелоны, уничтожали вражескую технику и линии электропередач, вредили фашистам, внося посильный вклад в дело общей Победы. За мужество в боях за свободу французского народа орденами и медалями Франции была награждена группа советских граждан – участников партизанского движения. В их числе был и Алексей Батовский, удостоенный почетной награды – Креста Бойца за заслуги перед Францией.
Дедушкины бутерброды
Впервые я узнала об участии моего деда Алексея в Великой Отечественной в 1980-ые. Дед тогда приехал из Франции с чемоданом подарков. И мне, маленькой девочке, тогда были более интересны новые платьица и «заморские сладости», нежели фронтовые рассказы. Правда, то, что деда наградили, я запомнила.
Чуть повзрослев, пыталась узнать подробности, но дед молчал и не рассказывал о пережитом. Как отголосок войны помню дедушкины бутерброды – тонкий, почти прозрачный ломтик хлеба, на который щедро намазывался толстенный слой масла. После блокады дедушка Леша всегда ценил хлеб: до последней крошки, до самого черствого сухарика.
Полную же историю его жизни во время войны узнала я,уже будучи взрослой, когда дети заинтересовались своими предками. Не из первых уст: деда, как и бабушки, к тому времени уже не было в живых. Восполняла пробелы по воспоминаниям их младшей дочери и архивным документам. Тогда и выяснила, что дед ездил во Францию во времена моего детства не просто так, а по приглашению той самой женщины, которая когда-то приютила на своей ферме мальчишек-беглецов. Во время той поездки дед узнал о своей награде и о том, что Крест Бойца вместе с его фотографией и документами хранится в музее одного небольшого французского городка.
Вернулся в СССР Алексей после окончания Второй мировой войны в конце 1945 года в звании «партизан». Женился на девушке Нине, с которой познакомился во время блокады – она была из тех, кто готовил еду для бойцов и жителей осажденного города. Так и началась мирная спокойная семейная жизнь бывшего партизана. Вскоре, в 1952 году, родился первенец (мой будущий отец), потом еще двое детей.
Поступить в летное училище, как мечтал, Алексей не смог – помешала врожденная особенность зрения. Но в документах указано, что он учился в Ленинградском военно-ветеринарном училище. Правда, не помню, чтобы дед увлекался медициной или ветеринарией. И не уверена, что училище успел окончить. А вот опыт, полученный в военных авторемонтных мастерских и радиодивизионе, пригодился ему на всю жизнь. Сколько я себя помню, дед всегда что-то кому-то ремонтировал, подключал электричество или решал проблемы с электроснабжением. В украинском поселке, где он жил с бабушкой во времена моего детства, работы всегда хватало.
На Украине, кстати, семья оказалась по воле случая: после фашистской оккупации огромные территории оказались опустошены. Плодородной земли – хоть отбавляй, а жителей – нет. Для пережившего голодную блокаду ленинградца предложение поехать в край, где в мягком климате «воткни палку – вырастет дерево» – словно манна с небес. Как рассказывала бабушка, целый поезд добровольных переселенцев остановился посреди чистого поля. Место для своего будущего жилья выбирали наобум: где воткнул лопату – там и будет дом, где натянул веревочку – там и будет граница огорода. Возводили дом и обустраивали быт своими силами.
Но, несмотря на спокойную размеренность деревенской жизни, Алексей Кузьмич мечтал когда-нибудь вернуться в родной Ленинград. Его сыновья к тому времени уже жили на Севере: старший – в Сургуте с женой и двумя детьми, средний – в Мурманске с супругой и дочерью. Дочь работала в Ворошиловграде (сейчас это Луганск).
Вернуться в родную Северную столицу дед сумел, уже будучи на пенсии, незадолго до того, как город стал называться Санкт-Петербургом. Где и прожил до конца жизни.