Чистый и дружный: как жил Сургут до прихода нефтяников

Для многих горожан история Сургута началась с приходом нефтяников. Чтобы узнать о жизни «до», мы решили поговорить с потомком основателей города. Это Людмила Кайдалова, чья семья живет здесь четыре столетия. Она рассказала, каков был быт сургутян в послевоенные годы.

Учились

Многие воспоминания Людмилы Кайдаловой касаются ее детства. Она родилась после войны и взрослела, когда Сургут еще не стал нефтяным.

Жила ее семья там, где сейчас располагается главный корпус СурГУ. Кстати, Сайма тогда была чистая.

– Зайдешь в воду. Песок желтый, рыбки плавают, ноги щекочут. Даже дно видно, – вспоминает Людмила Ивановна.

Школа находилась в здании дома Клепикова. На уроки ходили в обход реки. Зимой сокращали путь, скатываясь с высокой горы – там, где сейчас ИКЦ «Старый Сургут». Хотя делать это было рискованно. И не потому что высоко. В портфелях лежали чернильцы, которые хоть и назывались «непроливашки», но могли разлиться и испачкать тетради. Учебники, кстати, носили не всегда. Ученики договаривались, какие книги и кто принесет на следующий день. И в классе был запасной комплект по всем предметам.

Самый яркий школьный праздник, который помнит Людмила Ивановна – Праздник урожая. Повара готовили из того, что выросло на пришкольном участке. В коридоре накрывали стол, пили чай, показывали сценки. Награждали детей, которые ухаживали за школьным огородом.

Отдыхали

В Сургуте было не принято отмечать государственные праздники. Собирались большими компаниями на свадьбы и дни рождения. Даже Новый год не праздновали. Если ель или сосна росли во дворе, то их украшали фигурками изо льда.

– Позже появилась традиция у леспромхоза наряжать елку на своей территории, как только был выполнен план по лесозаготовке, – вспоминает Людмила Ивановна. – Порой идешь мимо в ноябре, а дерево уже нарядное. Значит, план выполнен.

Выпивали мало, хотя горожане и делали пиво. Праздничные застолья больше предполагали общение за накрытыми столами с ухой из осетра, картофельными шанежками, пирожками с черемухой и блюдами из даров природы и того, что выросло на огороде. Обсуждали охоту и рыбалку. Рассказывали смешные истории. Танцевали под гармошку и аккордеон. И пели.

У сургутян существовал неофициальный гимн – стихотворение Якова Полонского «Затворница». Его называли «Занавесочка». Видимо, из-за строк «И ветер занавескою тихонько шевелил». Хотя гимном назвать это сложно. Да и песней о родине – тоже. Ведь в тексте речь идет о любви девушки-затворницы, мечтающей убежать в «дальнюю сторону». Но по какой-то причине это произведение полюбилось сургутянам. Песню пели на всех праздниках.

Работали

До войны в Сургуте появился леспромхоз. Заготавливали бревна и сплавляли по реке до Омска. А оттуда на платформах – на восток, в том числе в Китай. Возможно, поэтому сургутяне познакомились с китайскими товарами еще в те годы – в городе работал магазин с импортными одеждой и посудой.

Работали на лесозаготовках не сургутяне, а заключенные из числа тех, кто не совершил тяжких преступлений. Но и коренные жители не сидели без дела. Работы, особенно летом, было много. Сено накосить, дрова нарубить, рыбы наловить, продуктами на зиму запастись.

Сургутян кормили лес и река. Было много осетров и муксуна. Осетровую икру солили ведрами. Но лишнего от природы не брали. Ловили рыбу только для себя и для соседей контуженных. Потому что сургутяне не торговали. Некому было продавать. Да, и хранить было негде. Электричество, а с ним и холодильники, появились в домах после прихода Салманова. А до тех пор все запасы хранились в погребах.

Активно собирали шишки. Шишковали, как тогда говорили. В лесу их сразу чистили, и грузили орешки в мешки. А еще – охотились. Не для себя, а для сдачи в приемные пункты, получая в обмен на дары природы немалые по тем временам деньги. Удивительно, но никому в голову приходило шить для себя шубы, варежки или шапки. Считалось, что рукодельничать из меха – прерогатива ханты.

– У многих дома были шкурки. Чернобурки, норки, песцы, соболи, росомахи, лоси и даже волки с белками. Но женщины ходили в продуваемых платках и в пальто или телогрейках, – делится воспоминаниями наша собеседница. – Варежки вязали. А обувь – шили. Мой дедушка изготавливал сапоги-бутылы. Мы их надевали с шерстяными носками, предварительно запихнув внутрь сено – для мягкости. И дегтем промазывали, чтобы не промочить ноги.

Не мусорили

В первой половине прошлого века Сургут хоть и слыл захолустным городишкой, но был чистым. Возле домов росли черемухи и акации. Мусорить было не принято.

Каждый мог сделать замечание. А еще комсомольцы ходили по «десятидворкам» (территория десяти домов) и смотрели, чтобы все дворовые территории были чистыми. Без остатков сена, опилок или иного мусора.

– Иначе штрафовали. Или вывешивали на здании администрации листовку, что у такого-то дома хозяйка-неряха. Попасть на доску, конечно, никто не хотел, – говорит наша собеседница.

Читали

В городе была большая библиотека, которую активно посещали горожане. Приобщили горожан к чтению еще до революции. И долгие годы книжный фонд хорошо пополнялся – ссыльные привозили много литературы. Проводили литературные чтения. Иван Кайдалов, вернувшись с фронта, создал литературный клуб. А при нем – театр, в котором ставили пьесы Чехова и Островского.

– В библиотеке работала строгая Нина Степановна, – рассказывает Людмила Кайдалова. – Дети ее боялись. Она всегда проверяла каждую страничку книг – чтобы ничего не было испорчено. Всегда спрашивала, кто какие книги брал, и просила сделать пересказ прочитанного. Если кто-то не мог пересказать – другие книги взять не мог.

Сургутяне выписывали много газет и журналов. Летом почту развозили на телеге, запряженной лошадью. Зимой – на санях.

Встречали нефтяников

Дети, да и взрослые, встречали каждый пароход, прибывающий в город. Это всегда было Событие с большой буквы. На месте, где располагается Вечный огонь, был пригорок – высокое место, откуда были видны приходящие суда. Но, как ни странно, о приезде геологов горожане не знали.

– Помню, середина сентября. Урожай с колхозного поля к тому времени уже собрали. Оно располагалось, где сейчас больницы СОКБ, администрация, филармония – до самой Оби. Картошку, капусту, морковь выращивали. Часть овощей потом увозили в Салехард – там, на Севере «свое» ничего не росло. Вот сургутяне и помогали. И только после сбора общего собирали урожай на личных огородах, – вспоминает Людмила Кайдалова. – Копаем мы картошку, и тут к забору подходят трое загорелых молодых людей. В Сургуте мужчины гладко брились. Бороды носили только старики, родившиеся при царе. А тут – с усами, темнокожие. Удивительно.

Пришедшие попросили продать им картошку. И это было странно, ведь горожане никогда ничего не продавали. Тем более, что и так росло у каждого. Оказалось, что это геологи, приехали искать нефть.

– Нефти у нас полно! Даже на поверхность озер из-под земли выходит, – воскликнул отец Людмилы и с готовностью согласился отдать часть своего урожая. –– Если нужна картошка, то берите и копайте, сколько надо. Только мешки верните. У нас они в дефиците.

Так и познакомились с командой Фармана Салманова. Общались с геологами и нефтяниками еще не раз.

У Людмилы Ивановны сохранилась масса воспоминаний о Фармане Курбановиче как о добром и хорошем человеке. Благодаря ему появился дом культуры «Строитель», здание которого хотели отдать под гараж. «Молодежи негде встречаться и танцевать. Пусть это будет клуб», – настаивал Салманов. И добился своего.

Именно при Салманове в городе появились первые автомобили. До тех пор везде ходили пешком или передвигались на лошадях. Через Сайму, возле того места, где сейчас ИКЦ «Старый Сургут» , стоял деревянный мост. Его стоили женщины в 1942 году. Со временем он обветшал. И когда по улице начали курсировать автобусы, они останавливались на подъезде к реке, чтобы пассажиры вышли и преодолели мост пешком.

Окружающих поражали настойчивость Фармана Саламанова и его упорство в поисках нефти. В то же время сами сургутяне давно знали о скрытых подземных богатствах родной земли. Вспоминают случаи выхода газа в погребах домов.

– Мои родные были геологами. И они рассказывали, что в Югорской земле запрятана масса ценных минералов, – рассказывает Людмила Ивановна. – И золото, и алмазы, и асбест, и железо, и марганец. Почему не добывают? Наверное, потому что нефти достаточно.

Яков Полонский

Затворница

В одной знакомой улице —

Я помню старый дом,

С высокой, темной лестницей,

С завешенным окном.

Там огонек, как звездочка,

До полночи светил,

И ветер занавескою

Тихонько шевелил.

Никто не знал, какая там

Затворница жила,